Это письмо-откровение епископа Сыктывкарского и Воркутинского владыки Питирима, человека очень близкого печорским христианам, мы публикуем для наших читателей, потому как его размышления о предках будут понятны и приняты многими из вас.

О том, что у меня в роду были предки, носящие фамилию Аристарховы, я знал только на основании устных рассказов. Никаких документальных подтверждений тому не было. И вот теперь, в результате исследования своей родословной, я точно узнал, что среди моих предков были Аристарховы. И эта линия идет далеко в прошлое, еще в XIX век, задолго до событий Великой Отечественной войны.

Мне вспоминается, как в 2004 году мы с мамой ездили на ее малую родину – в деревню Самаки Бельского района Тверской области. Там еще были живы древние старушки, которые помнили мою маму, и мама их помнила. Они обнялись, поцеловались. Вместе мы сходили на соседнее поле, где раньше стояли дома и среди них дом моей бабушки, где жила мама. Мне показали место, где стояла та баня, в которой моя мама, еще будучи маленькой девочкой, была ранена в ногу. Тогда ее отвезли на саночках в немецкий госпиталь, где ее прооперировал врач-немец, сказав: «Раз мы ранили, то мы и вылечим».

Мне тогда стало очень интересно, когда в разговоре я узнал, что моя прабабушка Агриппина носила фамилию Аристархова. То, что бабушка была Самусева – это я знал. А про прабабушек у меня не было никакой информации.

И вот старушка, с которой мы беседовали, рассказала, что моя прабабушка носила фамилию Аристархова, была акушером, в народе таких называли бабками-повитухами.

Также она рассказала, что в деревне жили погорельцы евреи по фамилии Аароновы, у которых сгорел дом, и их приютила у себя семья Аристарховых. А когда деревню заняли немцы, то те евреи, стали зваться Аристарховыми, чтобы избежать смерти.

Еврейские дети жили и в доме моей бабушки Анны Самусевой. И именно в этом доме были расквартированы немецкие офицеры. То есть семьи Аристарховых и Самусевых жили постоянно под страхом того, что их разоблачат и обвинят в укрывательстве евреев. Однако, наверное, именно присутствие в доме немецких офицеров позволяло избежать тщательных проверок.

Стоит заметить, что немцы не церемонились с теми, кто оказывался причастным к сопротивлению. Так, двоюродная тетка моей мамы Феврония, была заживо сожжена немцами за помощь партизанам. Упокой, Господи, ее душу!

Вполне вероятно, если бы немцы узнали обо всем, то расстреляли бы всю семью, и я бы мог не родиться. Господь покрыл нашу семью, и Его милостью никто ничего не узнал.

Хотелось бы знать, есть ли сейчас в живых, кто-нибудь из потомков тех евреев, которых приняла в свой дом наша семья и дала им свою фамилию? Было бы интересно встретиться с ними и пообщаться. Рассказать им о том, что наши местные либералы пытаются приклеить мне ярлык антисемита.

Я горжусь своими предками. Рискуя собственной жизнью укрывать от верной гибели людей, невзирая на их национальную и религиозную принадлежность – это по-христиански. Поступать так велит нам христианская совесть.

Также среди моих родных было много фронтовиков, многие из них ушли на фронт совсем молодыми людьми и погибли за Родину.

Вечная память всем погибшим в то страшное и тяжелое для нашей Родины время!

Епископ Сыктывкарский и Воркутинский Питирим.

2 октября 2012 года.